Эти скульптуры можно увидеть, если пройтись по набережной Дублина, столицы Ирландии. Появились здесь они в 1997 году и призваны напоминать о страшной беде, пришедшей в эту страну в середине XIX века. У этой беды есть имя – Великий голод: An Gorta Mor (ирландский язык) или Great Famine (английский).
Нужно сказать, что на протяжении тысячелетий голод был настоящим проклятием человечества. Он царил на всём пространстве Земли, был регулярным гостем в Европе, Америке, Азии и Африке. В «Откровении Иоанна Богослова» Голод – один из всадников Апокалипсиса (на вороном коне, другие всадники – Чума на белом коне, Война на рыжем и Смерть на бледном).
Лишь относительно недавно голод ушёл из экономически развитых стран, и организм человека благодарно отреагировал на это удивившим всех в послевоенные годы феноменом «акселерации». Впервые «акселерация» была зафиксирована ещё в начале XX века – при сопоставлении с данными 30-х годов века XIX, но «взрывной» и заметный «невооружённым глазом» характер (когда подростки вдруг оказались выше родителей) она приобрела в 60-ые годы XX столетия (в том числе и в СССР).
В настоящее время голод отступил в страны Азии и Африки, там он, по-прежнему, собирает обильную «дань» в виде смертей и сопутствующих ему болезней. А в богатых странах Европы в это время ежегодно выбрасываются либо отправляются на переработку около 100 миллионов тонн пищевых продуктов, в США, по данным комиссии ООН, доля выбрасываемых продуктов достигает 40% от произведенных.
Но так было не всегда. И, сравнительно недавно, во вполне благополучной ныне Ирландии на глазах у всего «цивилизованного мира» разыгралась настоящая трагедия, имевшая своим итогом гибель около миллиона человек (от 500 тысяч до полутора миллионов по разным подсчетам).
Эта страна буквально обезлюдела, потеряв за 10 лет (с 1841 по 1851 гг.) 30 % своего населения. Печальная тенденция сохранилась и в дальнейшем: если в 1841 г. численность населения Ирландии составляла 8 миллионов 178 тысяч человек (это была самая плотно населенная страна Европы), то в 1901 г. в ней насчитывалось всего 4 миллиона 459 тысяч – примерно столько же, сколько в 1800 году. Это было следствием голода, болезней и массовой эмиграции коренного населения из переживающей гуманитарную катастрофу страны. Полностью Ирландия не оправилась до сих пор, и в настоящее время она является единственным государством Европы, население которого с середины XIX века не возросло, а сократилось.
Одним из наиболее пострадавших регионов оказалось графство графство Клэр: в начале XIX численность его жителей достигало 208 тысяч человек, а в 1966 году в нем проживало всего 73,5 тысячи.
Но как же это могло произойти на европейской территории одной из самых могущественных империй мировой истории? Не где-то за морем, в Индии, Бирме, Нигерии, Кении, Уганде, на островах Фиджи или в Новой Гвинее, а совсем рядом – кратчайшее расстояние между островами Великобритания и Ирландия 154 км (пролив святого Георга).
Прежде всего следует сказать, что Ирландия всё же была колонией англичан (первой по счёту), и отношения ирландцев и британцев никогда не были дружественными.
Началось всё в 1171 году, когда английский король Генрих II Плантагенет, с благословления папы римского Адриана IV во главе армии, прибывшей на 400-х кораблях, вторгся на территорию Ирландии.
Ирландская католическая церковь, которая до той поры оставалась единственной, независимой от Рима, была подчинена римским папам. Население острова обложили огромной данью. Ирландский язык был запрещен (в XVII веке за голову подпольного учителя выплачивалось вознаграждение, равное премии за убитого волка). В результате такой политики, родным (выученным в раннем детском возрасте) языком ирландский является лишь для 200 тысяч человек, проживающих на западе острова. Но в последнее время растет число ирландцев, сознательно изучающих родной язык в зрелом возрасте: полагают, что в той или иной степени им владеют сейчас около 20% населения страны. Также на территории Ирландии англичанами запрещалось ношение национального костюма.
Королева Елизавета I земли северо-восточных графств Ирландии и вовсе объявила собственностью британской короны и продала англо-шотландским колонистам. В результате, со временем в шести из девяти графств Ольстера (северная часть страны) численность потомков англо-шотландских поселенцев оказалась выше числа ирландцев. И, когда Ирландия получила независимость (в 1921 г.), большая часть Ольстера осталась в составе Соединенного королевства.
В общем, если понадобится дать характеристику многовековым отношениям англичан и ирландцев, сделать это можно будет, использовав всего одно слово: «ненависть». Со временем даже ирландская молитва «Господи, храни нас от ярости норманнов» изменила свое содержание: «Господи, храни нас от алчности англосаксов».
Историк Уильям Эдуард Бёркхардт Дюбуа из США в 1983 году писал, что «экономическое положение крестьянина в Ирландии было хуже, чем положение американского раба в эпоху эмансипации». Это мнение тем более любопытно, что сам Дюбуа – афроамериканец.
Роберт Артур Талбот Гаскойн-Сесил Солсбери, трижды бывший премьер-министром Великобритании во второй половине и в конце XIX века, говорил, что ирландцы не способны ни к самоуправлению, ни к самовыживанию.
Поэтому не стоит удивляться равнодушию, проявленному к трагедии ирландского народа и правительством Империи, и рядовыми британцами.
Но что же случилось в Ирландии в те страшные годы?
Начиналось всё ещё в XII, когда на территории Ирландии появились первые английские лорды. Ситуация ухудшилась при Генрихе VIII, который объявил об отделении английской Церкви от римско-католической, ирландцы же остались католиками. Лорды страны теперь были не только потомками чужеземцев, но и протестантами-англиканами, и враждебность между правящей элитой и простым народом не только не угасала, но даже нарастала. Ирландцам-католикам в соответствии с так называемыми «карательными законами» было запрещено владеть землёй либо сдавать её в аренду, голосовать и занимать выборные должности (эти «репрессивные» законы были частично отменены лишь в 1829 году). Всячески поощрялась англо-шотландская колонизация Ирландии – в ущерб интересам коренного населения. В результате к началу XIX в. местные крестьяне-католики (коттеры) практически лишились земельных наделов, и были вынуждены заключать кабальные договоры аренды с британскими лендлордами.
В этих условиях появление на острове картофеля в 1590 году, буквально, спасло немало жизней: условия для его выращивания оказались почти идеальными, хорошие и, главное, стабильные урожаи были гарантированы даже на участках с самой бедной почвой. В середине XIX века почти треть пахотных земель страны были засеяны этой культурой. Постепенно картофель стал основой рациона подавляющего большинства ирландцев, особенно в западных графствах Мэйо и Голуэй, где, как утверждают, 90% населения не могло позволить себе других продуктов, кроме картофеля (остальные продукты шли на продажу: деньги нужны были для оплаты аренды земли). Фатальным для Ирландии стало то, что выращивался в ней тогда лишь один сорт картофеля – «ирландский люмпер». И потому, когда в 1845 году на остров попал грибок фитофторы (полагают, что его принес туда один из американских кораблей), произошла катастрофа.
Первым пострадало графство Корк на юго-западе Ирландии, оттуда болезнь распространилась на другие поля, и голод пришел в Ирландию. Но ещё более страшным стал следующий год, потому что для посадки зачастую использовался уже зараженный семенной материал.
Как будто этого было мало для несчастной Ирландии, лендлорды, которые также понесли убытки, увеличили арендную плату за пользование землёй. Многие крестьяне вовремя внести её не смогли, в результате один только граф Льюкан в графстве Мэйо за неуплату арендной платы в 1847 году выселил 2 тысячи человек, всего же своих домов и земельных наделов к 1849 году лишились 250 тысяч крестьян. В графстве Клэр, по сведениям капитана Кеннеди, с ноября 1847 по апрель 1848 года были снесены около 1000 домов разоренных крестьян. Всего же с 1846 по 1854 г.г. были выселены около 500 тысяч человек.
Все эти люди, потерявшие последний источник дохода и пропитания, хлынули в города.
Осенью 1845 года в США были закуплены 100 000 фунтов кукурузы и индийской кукурузной муки, но в Ирландию они прибыли лишь в феврале 1846 года, и стали буквально «каплей в море»: накормить ими всё население острова было невозможно.
Любопытно, что британский чиновник, отвечающий за управление государственной помощью голодающим, вполне серьезно утверждал, что «суд Божий послал бедствие дабы преподать ирландцам урок». Идти против воли Господа, конечно же, было неразумно, бессмысленно и даже преступно, поэтому особого рвения на своей должности он не проявлял.
Часть ирландцев попала тогда в работные дома, где им приходилось трудиться за еду и место под крышей, часть – была нанята правительством для строительства дорог.
Но количество потерявших всё голодных людей было слишком велико, и потому в 1847 году Британский парламент принял закон, согласно которому, крестьянам, чьи земельные участки превышали указанную площадь, лишались права на получение пособия. В результате, некоторые ирландцы, чтобы продемонстрировать правительственным чиновникам свою нищету, стали разбирать на своих домах крышу. Вслед за голодом пришли его постоянные спутники – цинга, другие авитаминозы, инфекционные болезни. И люди стали массово умирать. Особенно высока была смертность среди детей.
В 1849 году в Ирландию пришла холера, которая унесла около 36 тысяч жизней. Затем началась эпидемия сыпного тифа.
При этом из голодающей Ирландии продолжало вывозиться продовольствие.
При этом правительство Великобритании всячески старалось преуменьшить масштабы постигшей Ирландию катастрофы и отказывалось от зарубежной помощи. Но, как говорится, «шила в мешке не утаишь», и сведения о бедственном положении на острове вышли за пределы Ирландии и Британии. Ирландские солдаты, служившие в Ост-Индской компании, собрали для голодающих 14 тысяч фунтов стерлингов. 2 тысячи фунтов пожертвовал папа римский Пий IX. Религиозная организация British Relief Association за 1847 год собрала около 200 тысяч фунтов стерлингов. И даже индейцы американского племени чокто в 1847 году отправили в Ирландию собранные ими 710 долларов.
10 тысяч фунтов в 1845 году голодающим ирландцам попытался пожертвовать османский султан Абдул-Меджид I, но королева Виктория обратилась к нему с просьбой уменьшить эту сумму до 1000 фунтов – потому что сама она дала голодающим британцам лишь 2 тысячи. Эти деньги султан передал официально, а три корабля с продуктами для голодающих отправил тайно. Несмотря на попытки британских военных моряков заблокировать эти суда, они все же пришли в порт Дроэд (графство Лаут).
В 1847 году, после двух лет голода, был, наконец, получен неплохой урожай картофеля, на следующий год, оставшиеся на острове фермеры, утроили площадь картофельных полей – и почти весь картофель снова погиб на полях, в третий раз за 4 года.
Снижение пошлин на импортных пошлин на продовольствие могло бы хоть немного снизить остроту ситуации, но Ирландия была частью Великобритании, и потому этот закон, общий для всей империи, неизбежно бил по интересам британских фермеров, и потому аграрное лобби Великобритании не позволило его принять.
19 мая Уильям Гамильтон, доведенный до отчаяния 23-хлетний безработный ирландец, попытался совершить покушение на королеву Викторию, но неправильно зарядил пистолет. Его приговорили к 7-летней каторге в Австралии.
Лишь в 1850 году правительство Британии, увидев последствия своей политики, уменьшило налоги и аннулировало долги ирландских крестьян, накопившиеся за период голода. Пока же сотни тысяч обездоленных людей отправились за океан.
Эмиграция ирландцев в США началась ещё в начале XVIII века, но среди людей, отправлявшихся за океан, преобладали тогда протестанты Ольстера – потомки англо-шотландских переселенцев. Они селились, в основном, в «горных» штатах (Горный Запад – Аризона, Колорадо, Айдахо, Монтана, Невада, Нью-Мексико, Юта, Вайоминг). Они довольно легко и быстро адаптировались в США.
Теперь же ирландская эмиграция приобрела лавинообразный характер, и селились новые поселенцы, как правило, на побережье северо-восточных штатов. Один из первых кораблей с эмигрантами отплыл из Дублина 17 марта (в день Святого Патрика) в 1846 года от того места, где сейчас находится мемориал «Эмигранты. Голод» – его фотографию вы увидели в самом начале статьи. В Нью-Йорк этот корабль прибыл через два месяца – 18 мая 1846 года.
Всего за 6 лет (с 1846 по 1851 г.г.) в США, Канаду и Австралию прибыли пять тысяч кораблей с ирландцами. Считается, что за 6 лет из Ирландии выехало от полутора до двух миллионов человек. Позволить себе даже каюту 3 класса на обычном рейсовом корабле эти люди не могли, поэтому возили их в трюмах старых, уже отслуживших свой срок судов, некоторые из которых ранее использовались для перевозки рабов из Африки. Эти суда стали называть «кораблями голода», «плавучими гробами» или «кораблями смерти». Подсчитано, что из 100 тысяч человек, отправившихся на этих кораблях в Канаду в 1847 году, 16 тысяч умерли в пути либо вскоре после прибытия.
В результате национальный состав городов восточного побережья Соединенных штатов резко изменился: до четверти населения в них составляли теперь ирландцы. В Бостоне, например, количество ирландцев выросло с 30 тысяч до 100 тысяч человек.
Еще серьезнее была ситуация в канадском Торонто: в город, численность населения которого составляла тогда около 20 тысяч человек, прибыло 38 600 ирландцев, 1100 из которых умерли в первые недели.
В настоящее время мемориалы, посвященные Великому ирландскому голоду можно увидеть в 29 городах мира. Но это сейчас, тогда же, гостеприимными граждан США и Канады назвать было совершенно невозможно. Особенно это заметно было в городах северо-восточного побережья США, значительную долю населения которых составляли тогда антикатолически настроенные пуритане. Резкий рост ирландского населения вызвало шок и выраженную ненависть к «понаехавшим». В том же Бостоне повсеместно можно было увидеть таблички с надписью: «Ирландцам за работой не обращаться». А истощенных ирландских женщин не брали «на работу» даже в публичные дома, так как они не соответствовали общепринятым стандартам того времени: ценились женщины с «пышной» фигурой. Карикатуристы и авторы фельетонов изображали ирландских эмигрантов, как слабоумных пьяниц, неисправимых воров и патологических лентяев.
В настоящее время численность ирландской диаспоры многократно превышает число ирландцев, живущих на родине. Помимо США, Канады, Австралии, Новой Зеландии, ирландцы добрались также до ЮАР, Мексики, Аргентины, Чили – всего 49 стран. Постепенно, ирландцы смогли приспособиться к новым условиям.
В настоящее время только в США насчитывается около 33 миллионов граждан ирландского происхождения (10,5 % всего населения). Наибольшее количество потомков ирландских переселенцев проживает сейчас в штатах Массачусетс (22,5% от всего населения) и Нью-Гэмпшир (20,5%). Прямыми потомками прибывших на «кораблях голода» эмигрантов являются Джон Кеннеди и Генри Форд. И даже бабушка Барака Обамы (по материнской линии) тоже была ирландкой.
Но сама Ирландия от последствий этого голода так и не оправилась и ныне является одной из самых малонаселённых стран Западной Европы. Если в Нидерландах плотность населения составляет 404 человека на кв. км, в Великобритании – 255, в пережившей две мировые войны Германии – 230, в Италии – 193, то в Ирландии – 66. Лишь немного больше, чем в пустынных Объединенных Арабских Эмиратах (где плотность населения составляет 60 человек на кв. км).
Рыжов В.А.
topwar.ru
От автора Проекта. Бывал в Ирландии и видел и малолюдье о котором говорит автор статьи, и мемориал и слышал об отношении ирландцев к англичанам от самих ирландцев. Уж кто-кто, а Ирландия ничего не забыла.
