Всегда считавшаяся одной из лучших армий мира – французская в отличие от армий других европейских государств после Второй мировой войны на протяжении 20 лет вела одновременно две колониальные войны – в Индокитае и Алжире. Помимо этого, части французской армии воевали на стороне американцев в Корее. Не следует забывать и боевые действия, которые вели потомки Наполеона в Тунисе, Марокко и Египте.
Характерной особенностью этих войн было то, что, как правило, на первом этапе они принимали форму противопартизанских операций французской армии, в которых очевидным преимуществам в технике, огневой мощи и организации боевых действий регулярных войск партизаны противопоставляли внезапность, хорошее знание местности и тактическую выучку. На втором этапе – окрепшие партизанские формирования становились на один уровень с регулярной армией, не уступая последним ни в уровне боевой подготовки, ни в уровне организации боевых действий. Наиболее ярко это проявилось в локальных войнах Франции в Индокитае.
Решение о развертывании боевых действий в Индокитае было принято в разгар Второй мировой войны – 22 июля 1943 г. находившимся на территории Алжира Комитетом национального освобождения Франции. Оно было незамедлительно подкреплено практическими мерами по созданию разведывательных, боевых и управленческих структур и органов. Контингент французских войск под командованием адмирала Деку практически бездействовал, и 9 марта 1945 г. соединения японской армии, численность которых составляла около 35-40 тыс. человек, силой разоружили французских военнослужащих.
Военное поражение Японии и планы союзников по антигитлеровской коалиции (Соединенных Штатов и Великобритании) не допустить возвращения Франции на полуостров резко ускорили подготовку французских сил вторжения в Индокитай. Правительство генерала де Голля, несмотря на неподготовленность войск, принимает решение о вторжении на территорию нынешнего Вьетнама, Кампучии и Лаоса.
Однако в это время на полуострове уже набирали «обороты» национально-освободительные движения, использовавшие в качестве своей идеологической основы коммунистическую идеологию. Почти одновременно к власти во Вьетнаме, Камбодже (нынешняя Кампучия) и Лаосе пришли патриотические силы, располагавшие к этому времени уже хорошо организованными полувоенными и партизанскими формированиями.
Заняв южные районы Вьетнама, Камбоджи и Лаоса, войска французского экспедиционного корпуса, расположившись отдельными гарнизонами, основные усилия сосредоточили на операциях против формирований вьетнамской армии. Основой тактики частей экспедиционного корпуса, численность которого составляла около 35 тыс. человек, были военно-полицейские акции. Кроме того, был установлен контроль над важнейшими коммуникациями, по которым перебрасывались материально-технические средства.
Признав на бумаге правительство Демократической Республики Вьетнам, французы не выполняли ни одно из взятых на себя обязательств. Положение французов осложнялось постоянно проводимыми ими вооруженными акциями, направленными против мирного населения. Закономерно, что подобное «мирное» присутствие в конечном итоге вылилось в масштабную войну, которая по целям, характеру и составу участников полностью отличалась от первоначальных планов и намерений Парижа.
Размещение гарнизонов в основном в политико-административных центрах и практически беспрепятственное наращивание численности экспедиционного корпуса создавали у французского командования видимость выполнения поставленной задачи. Под контролем были основные административные центры и коммуникации. Однако уже первые попытки внедрения оккупационного режима в сельской местности встретили решительное сопротивление партизан. В ноябре 1946 г. французские войска были выбиты из Хайфона отрядами народной армии, а уже в декабре завязались ожесточенные бои в Ханое и других городах.
Оставляемые для охраны занятых населенных пунктов, узлов дорог, мостов и других объектов подразделения французов постоянно подвергались ночным атакам, как и сами эти объекты, что значительно ослабляло рейдовые группировки корпуса и вынуждало их поворачивать обратно или проводить карательные операции. При этом именно атакующие определяли место, время, способ и объект нападения, преследуя единственную цель: уничтожение живой силы противника, его баз, захват оружия и боеприпасов.
Тщательно охраняемые автомобильные колонны, с помощью которых в основном осуществлялась переброска грузов и личного состава, также подвергались внезапным атакам из мастерски организованных засад. Все это приводило к тому, что война велась там, где были французские войска, приобретая, с одной стороны, все более и более очаговый характер, с другой — значительный пространственный размах, что значительно затрудняло действия экспедиционного корпуса. Более того, это исключало применение его соединений, частей и подразделений, организованных по типовым штатам европейских армий, приспособленных для ведения боя в условиях классической войны.
Обладавшие значительной ударной и огневой мощью войска почти никогда не встречали сопротивления и вынуждены были проводить преимущественно полицейские и противопартизанские операции. Основным боевым (и предбоевым) порядком в наступлении в условиях горно-лесистой местности стала колонна. Густая тропическая растительность, повсюду залитые водой рисовые поля, размытые муссонными дождями равнины и преимущественно горный рельеф, не позволяли войскам развертываться и действовать вне дорог. К тому же эти колонны не встречали подготовленных и занятых противником оборонительных позиций, на которых можно было бы завязать бои по перемалыванию более слабого противника всей мощью авиации, танков и артиллерии.
Как подметил один из французских генералов, «война в Индокитае являла собой необычный спектакль двух непохожих армий, разбросанных на огромной территории, тесно взаимодействовавших, но не находившихся в контакте на каком-либо фронте и не стремящихся к решающим сражениям… Она напоминала мозаику из мелких, спорадических действий, в сумме составлявших великую драму».
Французские войска предпринимали множество наступательных операций в соответствии с так называемой тактикой «масляного пятна» — постепенного распространения зоны военно-административного контроля с побережья в западном направлении. Наиболее крупной и типичной для начального периода стала операция «Леа», задуманная как удар с целью выхода в базовые районы, где дислоцировались соединения и части вьетнамской народной армии (ВНА) и правительство страны.
На северо-западном операционном направлении французское командование планировало сосредоточить две общевойсковые группировки численностью до 20 тыс. человек, которые во взаимодействии с тактическими воздушными десантами должны были окружить и уничтожить соединения ВНА в районе перевала Леа. Но именно в этот период французское правительство перебросило в Мадагаскар подкрепление, предназначенное для усиления тонкинской группировки, что вынудило командующего экспедиционным корпусом генерала Салана ослабить ударную группировку, сняв 4 пехотных батальона и отправив их на охрану коммуникаций.
Операция «Леа», продолжавшаяся около 3 месяцев, началась с выброски трех парашютно-десантных батальонов (до 1,2 тыс. человек), которые должны были захватить командные высоты в районе перевала. Окружение соединений ВНА в районе перевала должны были завершить пехотные части экспедиционного корпуса. Этого достичь не удалось. Ценой огромных усилий и потери свыше 7 тыс. человек части французской армии сомкнули кольцо окружения, но лишь затем, чтобы убедиться в провале операции. Командованию ВНА не составило труда заблаговременно вывести свои части из-под ударов превосходящих сил французов.
Однако выводов из ошибок, допущенных в операции «Леа», командование экспедиционного корпуса не сделало, и французы почти скопировали ее в 1952 г., проведя с тем же результатом в октябре-ноябре к северо-западу от Ханоя операцию «Лорэн», сосредоточив для этого 30-тысячную группировку — больше, чем в какой-либо другой операции этой войны.
Показателем низкой эффективности тактики, которую использовали французское командование, стал разгром 7 батальонов экспедиционного корпуса в районе вьетнамского города Каобанга. Французский гарнизон обеспечивал контроль над стратегически важной дорогой. Но к середине 1950 г. атаки вьетнамцев на гарнизон стали настолько интенсивными, что было принято решение эвакуировать его. Для чего в этом районе были сосредоточены значительные силы и средства (до 4 усиленных батальонов), одновременно проводилась отвлекающая операция на второстепенном направлении.
Штаб экспедиционного корпуса исходил из того, что столь крупный гарнизон не может быть атакован вьетнамцами, главные силы которых находились на удалении более чем двух суточных переходов. Однако командование ВНА, разгадав замысел французов, скрытно подтянуло и сосредоточило свои соединения в этом районе, а затем провело ряд блестящих с точки зрения военного искусства операций по последовательному уничтожению группировки прикрытия. В последующем были разгромлены и остатки каобангского гарнизона. Началась поспешная эвакуация французов и стягивание в дельту реки Красной, чем незамедлительно воспользовались войска вьетнамской армии, развившие первоначальный успех в общее наступление в направлении Ханоя. В ходе этой операции французы потеряли около 140 орудий и минометов, более 450 грузовиков, около 10 тыс. единиц стрелкового оружия. Около 6 тыс. французов были убиты и взяты в плен.
Драма у города Каобанг стала поворотным пунктом не только для экспедиционного корпуса, но и для военно-политического руководства Франции, которое вплоть до этого момента рассматривало индокитайскую авантюру как частную военную кампанию. Достаточно сказать, что до марта 1954 г. в метрополии даже не было органа государственного руководства войной. Провалился и заговор молчания, в результате которого французское общественное мнение не имело представления об истинных масштабах и характере боевых действий в Индокитае.
Политические интересы требовали активизации войны, и решение этой задачи было возложено на генерала де Латтра, прибывшего в декабре 1950 г. во Вьетнам. Деятельность главкома отмечена в первую очередь тем, что дельта реки Красной была охвачена по периметру сплошной линией укрепленных позиций с продуманной системой огня артиллерии и стрелкового оружия. На юге полуострова, где находилось до 30% сил экспедиционного корпуса, боевые действия совместно с начавшей создаваться марионеточной армией Бао-Дая велись главным образом в форме мелких операций против полурегулярных формирований народной армии. Одновременно все шире применялись акции, направленные на умиротворение населения.
Но основные усилия генерал де Латтр решил сосредоточить на вытеснении вьетнамских частей с контролируемых партизанами территорий методом создания «паутины» военной инфраструктуры. Для такой тактики полезными оказались военнослужащие, навербованные из местных жителей. Этим преследовалась цель перейти к позиционным боям, в которых могли реализовать свое превосходство французские войска. Маневренные возможности группировки обеспечивались созданием мобильных тактических групп резерва в составе нескольких пехотных батальонов, артиллерийских, танковых, парашютно-десантных и инженерно-саперных подразделений, действовавших из глубины по вызову на угрожаемых участках «линии де Латтра», а также использовавшихся в качестве средства усиления и развития успеха в наступательных операциях за ее пределами.
Однако этот план успеха не имел. Война во Вьетнаме для французов приобрела оборонительный характер, несмотря на их попытки наступать значительными силами на отдельных операционных направлениях (бои у города Хаобинь в конце 1951 — начале 1952 гг., операция «Муэтт» осенью 1953 г. и др.).
Затягивание войны грозило отставкой для французского государственного руководства и, конечно, было неприемлемо. Поэтому вступивший в мае 1953 г. в должность главкома генерал Наварр (за время войны сменилось семь главкомов, каждый из которых придерживался различных взглядов на способы достижения победы) при назначении получил задачу в течение двух лет добиться коренного изменения обстановки в Индокитае. План нового главкома предусматривал перейти в 1953-1954 гг. к стратегической обороне на севере и к активным наступательным действиям в центральных районах и на юге Вьетнама. На 1954-1955 гг. намечалось вынудить противника принять генеральное сражение, в котором нанести ему решающее поражение.
В этих целях строился ряд укрепленных районов, усилия сосредотачивались и на охране наземных коммуникаций. В ноябре 1953 г. был создан самый крупный из них — в 20 км от северо-восточных границ Лаоса, у города Дьенбьенфу. Первоначально здесь высадилось 6 батальонов парашютистов с артиллерийскими и инженерно-саперными подразделениями общей численностью около 5 тыс. военнослужащих. В дальнейшем группировка возросла до 18 тыс. человек. Она располагала двумя дивизионами 105-мм и батареей 155-мм гаубиц, тремя батареями 120-мм минометов, ротой легких танков, саперным батальоном, а также подразделениями разведывательной и истребительной авиации.
Укрепрайон был оборудован по всем правилам военной науки, а французы, как известно, всегда умели строить долговременные инженерные сооружения, в которых могли не только размещаться и продолжительное время вести боевые действия. Вспомним, хотя бы линию Мажино. Однако план Наварра оказался стратегической ошибкой, так как давал время для дальнейшего укрепления ВНА и не учитывал ее нового качественного состояния.
Командование вьетнамской армии стянуло к Дьенбьенфу и скрытно сосредоточило пять дивизий, значительное количество артиллерии и минометов, создало и оперативно пополняло с помощью непрерывно курсирующих между линией фронта и базами снабжения 700 грузовиков запасы материальных средств. Сначала вьетнамское командование перерезало наземные коммуникации французского гарнизона, затем плотным зенитным огнем свело к минимуму возможности снабжения осажденных при помощи авиации.
Штурм вьетнамскими частями французского гарнизона в Дьенбьенфу начался 13 марта 1954 г. и явился полной неожиданностью для оборонявшихся. Несмотря на сопротивление французов, дравшихся с отчаянностью обреченных (историки называют это сражение «второй верденской мясорубкой»), ядро экспедиционного корпуса было уничтожено: за 6 месяцев оборонительных боев потери убитыми и ранеными составили 7184 человека, остальные сдались и дезертировали. Поражение под Дьенбьенфу привело к совершенно противоположному политическому и военному результату кампании 1953-1954 гг. и войны в целом.
Стало совершенно очевидным, что французы не только не в состоянии одержать победу, но и близки к поражению. Разразившийся в метрополии политический кризис привел к отставке французского правительства и подписанию на переговорах в Женеве соглашения о прекращении военных действий на всей территории Индокитая, обеспечения условий мирного развития стран региона. Следует сказать, что именно с Индокитая начался развал всей колониальной империи Франции. Выход боев и эвакуация французских войск напоминала беспорядочное бегство, хотя для ее осуществления планировалась и проводилась специальная крупномасштабная операция «Овернь» (18 июня — 4 августа). В течение этого времени была эвакуирована тонкинская группировка численностью 39 тыс. человек. Всего же с севера было эвакуировано 68 тыс. человек. Материальные потери в войне оказались для Франции и ее вооруженных сил на менее удручающими, чем политические и моральные. Экспедиционный корпус потерял более 172 тыс. человек. Другие источники приводят цифры, в два раза уменьшающие или увеличивающие данное число, но даже по наименьшему из вариантов они составили 74 620 человек убитыми, в том числе 21 тыс. французов, 15 тыс. африканцев, 11,6 тыс. легионеров Иностранного легиона.
Война в Индокитае и в других регионах не могла пройти бесследно для экономики Франции. Затраты на ее ведение только в 1949 г. составили около 100 млрд. франков, а в 1950 г. они достигли 150 млрд. И примерно такими же темпами росли в последующие годы, что полностью разбалансировало финансовую систему страны, вступившей в затяжной финансово-экономический кризис.
Однако вьетнамский урок не пошел впрок, потерпевшая политическое и военное поражение в Индокитае Франция практически без паузы ввязалась в еще одну многолетнюю авантюру, повторяя предшествующий сценарий войны. «Отрезвление» — если это можно назвать так — начало наступать в конце 1950-х годов. В стремлении к тому, чтобы уходя остаться во что бы то ни стало, Франция вынуждена была модифицировать свою военную политику. В 60-х годах на берегах Сены зародилась «стратегия вмешательства» во внутренние дела бывших колоний, в середине 70-х годов получила название «внешних акций», а в начале 80-х — «действия и помощи».
Акции, как правило, проводились в бывших французских колониях с использованием остающейся с колониальной поры войск. Таким образом, например, проходила в апреле 1977 г. операция «Вербена» по переброске войск 61-й эскадрильей французской военно-транспортной авиации войск и военного имущества из Марокко в районы восстания в Заире. В течение нескольких дней 140 летчиков и техников на 13 самолетах доставили на расстояние свыше 6 тыс. км около 1200 т военных грузов, чтобы, как было объявлено, обеспечить безопасность французских граждан в Заире. Фактически войска участвовали в военно-полицейской акции против повстанцев. Приведенный ниже далеко не полный перечень зарубежных «командировок» французской армии — Чад (1969-1971 гг., 1978 г., 1983-1984 гг.), Мавритания (1977 г.), Заир (1977-1978 гг.), Центрально-Африканская Республика (1979 г.), Ливан (1978-1984 гг.), Того (1986 г.), Руанда (1994 г.) — показывает, что военная составляющая остается «стержнем» французской политики.
Очевидно, что в современных условиях однажды развязанный даже локальный конфликт с большим трудом поддается регулированию, тяготеет к саморазгону и неконтролируемому разрастанию масштабов. Предельно точно и лаконично эту мысль выразил вице-адмирал де Биго де Казанов: «О войне нельзя сказать ограниченная, пока она не закончилась». И тем не менее, несмотря на пройденные испытания и на усвоенный военный опыт, а также на все новые доказательства бесплодности военных решений для современных политических, экономических, даже военных и тем более идеологических проблем, французская армия была и остается надежным, управляемым и развивающимся орудием политического руководства страны.
История развития вооруженных сил Франции содержит в себе множество черт, присущих и Российской армии. В частности, могущество и авторитет Франции добывались во многом благодаря военной мощи, опережающим другие государства достижениям в военном деле. И наиболее драматические страницы в жизни государства и нации также связаны с развитием армии и войнами.
Характерной чертой французской нации было и то, что в любых условиях, нередко с приложением неимоверных усилий, она противилась попыткам оттеснения на вторые роли и в своей военной мощи всегда видела важнейшее средство обеспечения суверенитета. Из сознания французов нельзя, например, изъять память о противостоянии с Германией — из него по существу родились обе мировые войны. В то же время именно Франция стала инициатором и активным проводником идеи коллективной безопасности на континенте, стержнем которой стало именно франко-германское военное сотрудничество. В таком контексте уже логичными предстают устремления Франции к созданию европейского корпуса. Свою оборонную самостоятельность Франция отстаивает весьма жестко, не делая при этом существенных различий ни перед лицом своих формальных союзников, ни перед потенциальными противниками. Очевидно одно: несмотря на смену правительств, колебания мировой военно-политической обстановки, оборонная политика государства послевоенного периода как бы придерживается постулата, сформулированного еще в 1959 г. Шарлем де Голлем: «Оборона Франции должна быть французской, она должна обороняться сама, ради себя и по-своему».
Николай Камалов
nvo.ng.ru
