В истории России Брестский мир имеет репутацию одного из унизительных эпизодов. Так оценивали его и в 1918 году, и сегодня. Однако «отец» этого мира — лидер большевиков Владимир Ленин — считал заключение его одним из самых удачных мероприятий в своей политической карьере. Время показало, что он был всё-таки прав… Если бы большевистское правительство сумело в 1918-м удержать германский фронт, то Россия вошла бы в число стран-победительниц Тройственного союза. Вместо этого страна потеряла территории, население и выплатила 94 тонны золота.
Вступая в Первую мировую войну, Германия отдавала себе отчёт, что воевать на два фронта — с русскими и франко-английскими войсками — ей будет тяжело. Поэтому ещё в 1914 году в Берлине задались целью разделить Антанту и прекратить войну хотя бы на одном направлении. После того как в феврале 1917 года самодержавие в России пало и к власти пришло Временное правительство, надежды германцев были связаны с Восточным фронтом. Чтобы ускорить процесс разложения страны, немецкое командование провело операцию по «десантированию» российских социал-демократов из Европы в Россию. В апреле 1917 года Владимир Ленин и 28 его соратников прибыли в Петербург в «пломбированном» вагоне. Об этом возвращении большевиков Уинстон Черчилль заметил, что Ленин был ввезен в Россию «как чумная бацилла».
Поначалу немцы решили действовать официально, и весной 1917 года рейхсканцлер Теобальд фон Бетман-Гольвег подготовил проект сепаратного мира с Россией, а германская ставка предложила Петербургу проект перемирия. Увы, Керенский миролюбивость немцев не оценил и затеял июньское наступление, в результате которого немцы захватили Ригу.
Зато ставка немцев на большевиков работала. 25 октября 1917 года (ст.ст.), в ходе вооружённого переворота они захватили власть в столице России. Уже на следующий день Ленин издал «Декрет о мире», где указал на необходимость заключения мира без аннексий и контрибуций между всеми воюющими народами. Документ Всероссийским съездом советов был принят на ура, ибо за три года бессмысленной войны народ и армия от неё смертельно устали. Люди не понимали, ради чего они рискуют жизнями и благополучием, и большевики предлагали прекратить этот ад.
В ночь на 21 ноября (ст.ст.) новоявленное советское правительство – Совнарком (СНК) – телеграфировало главнокомандующему Русской армией генералу Николаю Духонину приказ обратиться к немцам с предложением прекратить боевые действия и начать мирные переговоры. Царский служака счёл подобный приказ фальшивкой и диверсией и отказался его исполнять. В тот же день Духонин был отстранён, а на его место большевики назначили экс-прапорщика царской армии Николая Крыленко.
Получив из Петрограда предложение о мире, Берлин воодушевился. Дела на фронте шли не важно, сказывался перевес Антанты в техническом и численном соотношении. А здесь русские предлагали всем странам закончить войну «без аннексий и контрибуций». По сути, вернуться на позиции 1914-го года. Но за что тогда погибли миллионы солдат? Если в большевистском Петрограде этот вопрос не был актуален, то в Париже и Лондоне считали своим долгом довести начатое до конца. Ибо вопрос победы над Германией был лишь делом времени. Поэтому дипломаты Антанты на совещании в посольстве США в Петрограде решили игнорировать эту инициативу большевиков.
В свою очередь Ленин считал, что остатки царской армии представляют опасность куда большую, нежели немецкие войска. Командовали этой армией офицеры и генералы, приносившие присягу на верность ещё императору Николаю II. Не дожидаясь ответа из Берлина, по приказу Ленина во все фронтовые части полетела телеграмма: «Пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем». В итоге, сразу на нескольких участках Восточного фронта начались братания между русскими и немцами. Немцы вскоре согласились принять делегацию большевиков в Брест-Литовске, где находилась ставка германского командования на Восточном фронте.
Глава советской делегации Адольф Иоффе повторил немцам все, что они и так уже знали: мир «без аннексий и контрибуций». Ответ был краток: Берлин примет эти условия, если их примут и другие участники конфликта. Но Франция, Великобритания и США уже чувствовали запах победы и отказываться от неё не собирались. Впрочем, большевики выторговали у немцев перемирие — с 7 декабря по 17 декабря 1917 года (н.ст.). За два дня до его окончания они вновь прибыли в Брест-Литовск и вновь попросили время на утряску технических вопросов. Теперь уже на 28 дней. Ленин и компания были прекрасно осведомлены о внутренней ситуации в стане противника. Так, в Австро-Венгрии и Османской империи банально не хватало продовольствия даже в столицах — Вене и Стамбуле. А в Германии тлел конфликт между военной и гражданской администрацией. Кроме того, правительства Германской и Австро-Венгерской империй по-разному видели будущее польскоязычных территорий. В итоге, большевики надеялись, что в Европе вот-вот и полыхнет и все разрешится, само собой.
Но ждать у моря погоды кайзер Вильгельм II не собирался. Берлин дал Петрограду передышку в расчёте на то, чтобы большевики убедили Лондон и Париж последовать их примеру. А когда стало ясно, что этого не будет, немцы поставили большевикам ультиматум с крайне невыгодными для России условиями мира. 5 января 1918 года (н.ст.) немецкий генерал Гофман передал Льву Троцкому документ с их перечислениями. В частности, под контролем Германии оставались Польша, Литва, часть Белоруссии и Украины, Эстонии и Латвии, Моонзундские острова и Рижский залив. Ошалев от таких запросов, Троцкий попросил время «для ознакомления русской делегации с этой столь ярко обозначенной на карте линией». Немцы дали на раздумья ещё 10 дней.
В Петрограде после получения «новых» условий между большевиками и эсерами развернулась ожесточённая дискуссия. Поначалу Ленин и сторонники мира были в явном меньшинстве, и большая часть даже членов ЦК РСДРП требовала отринуть немецкие притязания как грабительские и начать «беспощадную войну с буржуазией всего мира». Однако Ильич составил ряд тезисов, где доходчиво обосновал свою позицию: «Для революционной войны нужна армия, а у нас армии нет… Несомненно, мир, который мы вынуждены заключать сейчас, — мир похабный, но если начнётся война, то наше правительство будет сметено и мир будет заключён другим правительством». В итоге большевики решили остановиться на странной формуле: «Ни войны, ни мира». Расчёт был на то, что, затягивая переговоры, Петроград дождётся революционного восстания в Вене и Берлине. Для ускорения процесса на линии фронта большевики запустили радиообращения к немецким солдатам с призывом «убить императора и генералов и побрататься с русскими войсками».
Однако наметившуюся тактику начисто перечеркнул Киев. 27 января 1918 года (н.ст.), немцы подписали мирный договор с делегацией Рады, согласно которому – в обмен на военную помощь против армии, подконтрольной Петрограду, – Украинская Народная Республика обязалась поставить 1 миллион тонн зерна, 400 миллионов яиц, до 50 тысяч тонн мяса рогатого скота, а также сало, сахар, пеньку, марганцевую руду и другое сырьё. Как видим, это был аналог современной «зерновой сделки». Угроза голода в Европе была сорвана, а Берлин был в бешенстве от вероломства большевиков.
Договор между Киевом и Берлином стал ударом по позициям большевиков, не только сорвав их планы, но и потому, что украинские националисты разрешили германским войскам беспрепятственный вход на территорию Украины.31 января 1918 (н.ст.), на совещании в Бад-Хомбурге кайзер, прибывавший в бешенстве от радиообращений большевиков к его солдатам, приказал «нанести короткий, но сильный удар расположенным против нас русским войскам, который позволил бы нам при этом захватить большое количество военного снаряжения».
1 б февраля 1918 года (н.ст.), немцы объявили большевистскому представителю в Брест-Литовске, что между Россией и Германией возобновляется состояние войны. Причина — прекращение с 17 февраля (н.ст.), перемирия и «неподписание Троцким мирного договора». Большевики заявили протест, но немцы его отклонили. Они рассчитывали оккупировать Прибалтику вплоть до Нарвы и получить вооружённую поддержку Финляндии. Также немцы решили захватить Украину, очищая её от большевиков, и вывезти отсюда максимальное количество зерна и иного продовольствия.
Уже спустя сутки в Петроград пошли телеграммы с фронта, что силами 47 пехотных и 5 кавалерийских дивизий немцы перешли в наступление от Балтийского моря до Карпат. Почти никакого сопротивления они не встречали, потому что царская армия ещё год назад была деморализована агитаторами из числа тех же большевиков и эсеров. После захвата Двинска генерал Гофман ответил на телеграмму Ленина своей, суть которой сводилась к следующему: «Либо вы принимаете новые условия, либо наша армия пойдёт и дальше на восток». При этом на ответ Петрограду отводилось 5 дней, в течении которых немцы продолжили наступать: 19 февраля были взяты Луцк и Ровно, 21 февраля — Минск и Новоград-Волынский, 24 февраля – Житомир (н.ст.). Как вспоминал Гофман:
– Мне ещё не доводилось видеть такой нелепой войны. Мы вели её практически на поездах и автомобилях. Сажаешь на поезд горстку пехоты с пулемётами и одной пушкой и едешь до следующей станции. Берёшь вокзал, арестовываешь большевиков, сажаешь на поезд ещё солдат и едешь дальше.
Историки (и не только советские) не зря называли Владимира Ленина выдающейся личностью с неординарным умом. Вождь пролетариата отлично понимал, что дело всей его жизни может легко придавить какой-нибудь Отто или Ганс штыком из круппской стали. Поэтому он стал предпринимать шаги, направленные на предотвращение этой перспективы.
21 февраля 1918 года (н.ст.). Совнарком принял написанный Лениным декрет «Социалистическое Отечество в опасности!». В тот же день в Петрограде был образован Комитет революционной обороны в составе 15 человек, а столица РСФСР объявлена на осадном положении. Вот только кем было держать эту осаду, большевики не знали. 23 февраля 1918 (н.ст.), в крупных городах России прошли массовые митинги, где началась запись добровольцев в Красную армию. Они и стали первыми защитниками нового строя. Именно этот день впоследствии стал праздником всех военных Отечества.
Тем временем, в самой РСДРП не все были согласны с Лениным в его намерении заключить мир с немцами. Бухарин, Урицкий, Радек, Дзержинский отрицали его и считали, что в будущем смогут бороться с немцами партизанскими методами.
Утром 23 февраля немецкий посланник доставил Совнаркому ультиматум, на который нужно было ответить не позднее чем за 48 часов. После чего на заседании ЦК Ленин заявил — либо мы принимаем эти условия, либо я ухожу с поста лидера партии. ЦК согласилось и отправило телеграмму в Берлин, что принимают все условия. Но немцы уже не верили. И продолжали наступать. 26 февраля 1918 года, напуганные этой перспективой большевики перенесли столицу РСФСР в Москву, подальше от фронта.
1 марта 1918 года советская делегация вновь приехала в Брест-Литовск, где глава миссии Сокольников заявил, что условия этого мира «с оружием в руках продиктованы Германией российскому правительству». Немцы не возражали и с удовлетворением наблюдали, как 3 марта 1918 года в Белом дворце Брест-Литовской крепости русские подписали нужный документ. На тот момент немецкие войска стояли уже в 170 километрах от Петрограда.
По условиям мира, Россия потеряла Украину, польские земли, Финляндию, отдавала Турции Батумскую и Карсскую области, лишалась армии и Черноморского флота и была обязана платить сумасшедшие контрибуции. Страна теряла не только 800 тысяч квадратных километров экономически активной территории, но и 56 миллионов человек.
Однако Ленин был убеждён в одном — довольствоваться малым, дабы позднее забрать большее. Советские историки не просто отдавали дань его прозорливости, а считали его гением и коммунистическим пророком, предвидевшим, что позорные условия Брестского мира — явление временное. Действительно: после того, как в ноябре 1918 года в Германии вспыхнула революция, все соглашения с кайзеровским правительством большевики аннулировали. А спустя несколько лет вернули себе большинство территории бывшей Российской империи.
Загадки истории
